я, кстати, в последнее время смотрю одни ужасы. Причём, действительно страшные. Ну знаете, со всякими бледными девочками с длинными волосами и ломающимися шеями, с призраками в окрававленных мешках на голове и, конечно, с любознательными американцами, которые всегда идут в самые ужасающие заброшенные здания, в самые тёмные комнаты, само собой, даже не включая свет, едут по самым подозрительным глухим дорогам. В общем, нервишки шалят при просмотре таких фильмов) А я даже нахожу их непроизвольно. Хочется посмотреть что-нибудь вечером - открываю всем известный сайт, открываю понравившиеся ссылки и, как-то само собой, выбираю пробирающие до мозга костей страшилки. Но это ещё ничего))
Очень смешно видеть родителей с серьёзными обеспокоенными глазами. Особенно, когда я у них спросила, как дешевле совершать смертную казнь: электрическим стулом или пулей в лоб? Хотя, этот вопрос просто был в комментариях одного из видео. Я просто тогда подумала: "А дествительно, интересно же", и рядом просто оказалась мама. Они беспокоятся за мою психику, а мной управляет банальнейшее и непосредственное любопытство)
и вообще, странно то, что отец удивляется. Сколько себя помню, мы всегда с ним вместе смотрели "Челюсти", "Анаконду" и даже "13 призраков"(!!!). Смотрели, когда я ещё в начальную школу бегала. Смотрели часов до двух ночи. И это было нормально) А теперь, мама и папа, ваша дочь свихнулась!
почему в воскресенье все обязательно спят до предела? есть дела гораздо приятнее сна. Вот я, например, пью горчий шоколад с печеньками.Я решила это сделать после того, как смастерила себе новогоднюю маску. Конечно, было бы разумнее выучить английский на завтра, но я утешаю себя той мыслью, что я бы всё равно спала и ничего не выучила. Сейчас поем, напишу сюда очередную чепуху, нарисую портрет для К. и пойду к друзьям готовить пиццу)
что может быть лучше, чем ...??
Гриша вчера уехал в 22:12. Невозможно передать чувство, когда вот он перед тобой смотрит в окно вагона, улыбается, жестами показывает "не реви", смотрит на проважающих и ждёт оправки. Казалось, поезд никогда не тронется. Но я ошибалась. Оранжевый человек махнул фонарём, и всё зашевелилось. Призывники стали переглядываться такими глазами, смысл которых никогда не понять нам, гражданским. Они прилипли к окнам с широчайшей улыбкой на лице, усиленно махая руками. А на перроне прокатилась раскатистая волна мужских бодрых выкриков и улюлюканий, женских возгласов, всхлипываний и истерического смеха - неразборчивого - может, это были слёзы. Сужу по себе. А лица его, кого знаю всю жизнь, кого одним из первых увидела своими маленькими глазками, уже было невозможно разобрать, и колёса ускоряли такт, и перед опухшими, уже не детскими глазами мелькали совсем чужие вагоны, совсем ненужные окна, слишком ярко освещённые, со слишком неуместными лицами. И вот, эта махина, закрывавшая вид с перрона, умчала с собой год смешных диалогов, спонтанных задумок, выходных замыслов, громкой музыки, орущего будильника, поиска майонеза, искренних поздравлений.. 
Зато буду чаще заглядывать в почтовый ящик и чаще писать письма. Вчера мы ездили к нему в военкомат, где его отпустили повидаться с родными всего на пять минут. Но, несмотря на это, домой я пришла в хорошем расположении духа. От того, что ехали мы больше двух часов, что зимняя ночная дорога была очень уютно освещена фонарями, что можно было ничего не говорить, что сугробы блестели как груды алмазных крошек. Да и всё очень скоро наладится.
